Мертвая Академия. Печать Крови  - Сильвия Лайм

Могла ли вторым ребенком быть Нимаэль Моранен? Почему-то сейчас, как никогда прежде, мне казалось, что — да.

И тогда, возможно, символы у нас на груди не имеют отношения к родителям. Лишь к самому ритуалу вызова дочери отца Тьмы.

Я резко вскочила с кресла и побежала к стеллажам с книгами, снова в поисках того же самого, что и раньше. Темных обрядов культистов Тиамант. Снова все нити вели к тому, что произошло девятнадцать лет назад.

Пока я раскидывала в разные стороны книги с историей культа, пытаясь найти описание необходимых событий, мне на глаза попалась одна под говорящим названием «Жизнеописание Эделины Штормарен». Я на миг замерла, а затем выхватила том, который так и приковывал взгляд.

И следующий час я с жадностью читала про жизнь молодой дворянки, чьи родители погибли при неизвестных обстоятельствах почти сразу же после ее рождения.

От этой истории невозможно было оторваться. Особенно учитывая тот факт, что заочно я уже была знакома с Эделиной через ее собственный дневник.

Как оказалось, к восемнадцати годам будущая Тиамант уже была могущественной некроманткой, несмотря на то что большинство людей в этом возрасте лишь впервые открывают свою силу. О девушке знала вся империя. Ей прочили великое будущее. Более того, в какой-то момент сам наследный принц заинтересовался ее персоной. Адриан из династии Нариисов. Старший из двух сыновей императора.

Все незамужние леди государства завидовали молодой колдунье. Да и замужние — тоже. Принц приглашал некромантку на все балы, не позволяя девушке танцевать ни с кем, кроме него. Вся империя считала, что Эделина Штормарен — будущая правительница.

Да и сама некромантка была уверена в этом не менее остальных. На ее руке красовалось помолвочное кольцо рода Нариисов — нерушимый символ будущего союза.

И все это несмотря на то, что, согласно правилам наследования трона, Тиамант была недостаточно знатной, чтобы стать императрицей. Но, оказывается, эта проблема была легко решена. Сильнейшая волшебница того времени подарила роду Нариисов бесценный подарок в качестве свадебного приданого. Каким-то непостижимым образом она наделила всю императорскую семью «золотой кровью». Удивительным даром, позволяющим человеку быть одновременно и некромантом, и друидом. С одинаковым успехом управлять и подчинять как нежить, так и живых тварей, вторгаясь в их разум. Получалось, что носители «золотой крови» имели абсолютно уникальный анарель, не меняющий свой цвет от использования какой-то магии. Все члены императорской семьи становились универсальными магами.

Все шло прекрасно. Союз был заключен, и дело шло к свадьбе. Но в один момент что-то резко изменилось. История умалчивает детали, но, судя по летописям, в тот роковой день принц Адриан ждал невесту в ее родовом замке. В том самом, от которого сейчас осталась лишь одна башня Воронов. Похоже, наследник собирался сообщить Эделине, что намеревается жениться на другой. И новая избранница была вместе с ним.

Когда дочь отца Тьмы узнала об этом, она впала в ярость. Возможно, обман принца и стал тем самым толчком, что обратил некромантку в проклятую богиню. Но в тот день Эделина совершила еще одно невероятное колдовство. Небеса разверзлись молниями, а мир на несколько минут погрузился в абсолютную тьму. Земля задрожала, и в этот миг ее собственный замок начал погружаться под землю, хороня вместе с собой принца Адриана и его новую возлюбленную.

Как оказалось позднее, дворец не просто провалился глубоко под землю, а на первый уровень сумеречного мира.

Наследник престола, хоть и был сильным некромантом, в тот день так и не вернулся домой. Он не смог выбраться обратно. Возродившаяся Тиамант не выпустила ни его, ни будущую императрицу.

Кто-то говорит, что они умирали долго и мучительно за то, что обманули богиню. А кто-то утверждает, что смерть наступила мгновенно. И случилась она на том самом ложе, на котором Тиамант застала любовников в своем дворце.

— Так они там что, любовью занимались, пока Тиамант ждали? — вслух воскликнула я, удивляясь прочитанному.

И за спиной вдруг раздался тихий голос, заставивший тело вздрогнуть, а сердце забиться с бешеной скоростью.

— Именно так.

Я повернула голову, и замерла, забыв на миг, как дышать.

Передо мной стоял ректор императорской академии. Дэйн Люциан Кастро-Бриен.

Мой Дэйн…

Я встряхнула головой, приходя в себя. Он уже давно не «мой Дэйн». И я должна привыкнуть к этому.

Но сейчас он стоял передо мной, будто ничего не произошло. Ни два дня назад, ни сегодня. Словно не существовало всех этих вспышек ледяного гнева, острых, как бритва, слов и безразличных пустых взглядов.

И больше всего на свете мне хотелось, чтоб так оно и было.

— Я смотрю, вы прочли жизнеописание Тиамант в человеческом теле, — проговорил он медленно, подходя ближе и неформально присаживаясь на краешек стола. В каком-то полуметре от меня.

В нос тут же проник тонкий запах, чуть покалывающий морозной мятой. Я попыталась задержать дыхание, но бесполезно.

Он уже был во мне.

— Да, странная история, — с трудом проговорила в ответ и отвернулась. Лишь бы не видеть дымчатого взгляда, прожигающего насквозь. — Любовница, возлюбленная, «золотая кровь»… Много непонятного.

Дэйн едва слышно выдохнул и оперся ладонью о столешницу, слегка наклоняясь в мою сторону. Длинные аристократические пальцы оказались прямо рядом с моей подрагивающей рукой, все еще держащей книгу. Я могла совсем немного подвинуть кисть и дотронуться до светлой, как алебастр, кожи…

Нервно отбросила книгу, спрятав руки под столом. Слишком нервно.

Щеки покраснели.

— Золотая кровь, — повторил он. — Это малоизвестный факт, но она и впрямь существует. Все ветви императорских родов, на которые разделилась династия Нариисов, имели в себе отголоски этой крови. Леонар Альвис — тоже ее носитель. Но с прошедшими веками ее концентрация уменьшилась. Сейчас род Альвисов считается последним, в ком еще жив голос «золотой крови».

— Значит, — выдохнула я, — Леонар с одинаковым успехом может быть и друидом, и некромантом? Может приручать зверей? Это же удивительно!

Люциан на миг скривился, словно я сказала что-то неприятное.

— Да, все так. А еще он может слышать мысли животных, ощущать их чувства. В том числе по этой самой причине он и отправился доучиваться в ХАМ. С его даром это будет не потеря года, а открытие новых способностей. Новых горизонтов. Только бестолковый мальчишка этого совершенно не понимает.

Дэйн презрительно фыркнул, и пальцы на столешнице гневно сжались.

— Почему вам так не нравится принц? — вдруг рискнула спросить я, лишь в последний момент соображая, что эти разговоры совсем не походят на беседу магианы с ректором.

Дэйн перевел на меня долгий пронизывающий взгляд, от которого по спине пробежали мурашки.